Кристофер Окемва: «В Африке нет искусства ради искусства» Christopher Okemwa: In Africa, there is no art-for-art’s-sake
Кристофер Окемва: «В Африке нет искусства ради искусства»
Современная кенийская поэзия, с одной стороны, напрямую связана с народными магическими практиками, а с другой — обращена к острым социальным проблемам. Кристофер Окемва много лет структурирует кенийский литературный процесс. О многозадачности, отличительных чертах африканской поэзии и выборе авторов для этого номера с Кристофером Окемвой беседовала главный редактор RADAR Мария Малиновская.
— Кристофер, прежде всего, хотела бы спросить о вас. Вы поэт, писатель, редактор, преподаватель университета, куратор. Как вы это всё совмещаете? Кто вы в большей степени?
— Поэт, писатель, редактор — всё это сводится к одному определению — литератор.
Всё это подпадает под одну категорию — литературное творчество. Принадлежит к одному роду деятельности. Когда я пишу стихотворение или роман, я делаю это в одном и том же состоянии, оба требуют изобретательности и фантазии в работе с языком. Когда я иду в университет преподавать, я преподаю искусство, которое сам практикую каждый день: поэтическое и прозаическое письмо. Когда меня назначают редактором или куратором, это всего лишь возводит меня в ранг «начальника» в моей каждодневной практике, и эти два поприща, редакторство и кураторство, только испытывают моё желание заниматься теми жанрами, которыми я якобы владею и увлекаюсь. Так что вопрос, как мне удаётся совмещать всё это, не стоит, — эти виды деятельности просто одно целое, и каждый из них развивает, дополняет и стимулирует другой.
— Вы не устаёте от такой нагрузки? Редакторство и кураторство влияют на ваше письмо? Как?
— Устаю? Ха-ха-ха. Нет, я не устаю. Когда ты делаешь то, что любишь или чем увлекаешься, ты не устаёшь. Наоборот, ты вдохновляешься больше и больше, и чем больше ты это делаешь, тем лучше результат, а этот результат, в свою очередь, толкает тебя дальше и дальше, и таким образом это становится детской игрой.
Естественно, редакторство и кураторство влияют на моё письмо, но это то, что я не могу сразу выявить или понять. Когда я редактирую или курирую, я получаю доступ к огромному корпусу литературных материалов, которые в своём разнообразии и стилевой эклектичности оседают где-то глубоко в голове, и на подсознательном уровне срабатывают, встают на пути моего собственного творческого процесса, и таким образом влияют на то, как я пишу. Это может быть не мгновенно и не напрямую, но тексты других авторов, которые ты прочитал, так или иначе воздействуют на тебя впоследствии, в твоих новых произведениях.
— Современная кенийская поэзия, какая она? Какие её основные отличия, к примеру, от европейской?
— Современная кенийская поэзия заимствует многое у африканской устной традиции. Как и африканская устная поэзия (песня), значительная часть современной кенийской поэзии существует в форме перформанса. Она вовлекает аудиторию в процесс своего создания, в отличие от современной европейской поэзии, которая восходит к письменной традиции и которая индивидуалистична.
Современная кенийская поэзия характеризуется повторами, словесной вариативностью и техниками призыва-ответа. Как и в африканской устной поэзии (песне), в исполнении современной кенийской поэзии применяются повторы. Поэзия льётся, как песня, и нередко содержит kibwagizo (рефрены), как в песне, которые повторяются в конце каждой строфы. В конце концов, ранее африканская поэзия была песенной и заклинательной.
В африканской устной поэзии тексты сочинялись во время чтения и читались во время сочинения. Таким образом можно было добавить или изъять что-то из стихотворения, чтобы сделать его соответствующим поводу, аудитории или обстоятельствам. Эта эластичность, или вариативность, или возможность дополнения-изъятия привели к тому, что Сомерс-Уиллетт (2009) называет «множественными «начальными» моментами». Как и в африканской устной поэзии, текст современной кенийской поэзии эфемерный и непостоянный. Там нет неизменного текста, как в современной европейской поэзии.
В отличие от современной европейской поэзии, которая индивидуалистична по своей природе, кенийская и, шире, африканская современная поэзия, — это коллективный жанр, в котором участвуют и поэт, и община. Аудитория — неотъемлемая часть стихотворчества. В современной кенийской поэзии, как и в традиционной африканской устной поэзии, применяется техника призыва-ответа, согласно которой поэт на сцене делает призыв, а слушатели отвечают. Формула призыва-ответа помогает вовлекать аудиторию. В отличие от современной европейской поэзии, в кенийской нет разделения между поэтом и аудиторией. Аудитория может аплодировать, издавать возгласы, присоединяться к kibwagizo (рефрену) и комментировать перформанс на ходу.
Некоторые современные кенийские поэты сопровождают чтение игрой на африканских народных инструментах, таких как оруту (однострунный инструмент), обокано (восьмиструнный), барабан и флейта. Подобный аккомпанемент в чистом виде заимствован из африканской устной традиции.
Кроме наследования африканской устной традиции, кенийская и, шире, африканская современная поэзия связана также с хип-хопом и растафарианством. Значительная часть современной кенийской поэзии использует битбокс как стиль и читается как в хип-хопе, а поэты носят обвисшие штаны, сдвинутые набок кепки и побрякушки, как американские звёзды хип-хопа.
Ещё они наследуют регги и растафарианству. Помимо ношения дредов для создания имиджа, поэты обращаются к feel characteristic (‘чувственному измерению’. — Прим. пер.) как стилю в их поэтических перформансах.
Некоторые кенийские поэты также носят красно-жёлто-зелёные браслеты. Это цвета флага Ямайки и многих африканских стран.
И хотя некоторые кенийские поэты носят побрякушки, дреды, приспускают штаны в соответствии с модным трендом, они также пытаются установить тождество с маргинализированными слоями населения. Их поэзия — по своей природе гибрид, так как на неё влияют африканская устная традиция, регги и хип-хоп. Можно сделать вывод, что, находясь под влиянием африканской устной традиции, регги, растафарианства и хип-хопа, кенийские поэты сознательно или бессознательно опираются в построении образа на маргинализированную или чёрную идентичность.
Что касается лингвистических особенностей, кенийские поэты используют гибридный язык. Они применяют шенгский сленг — смесь английского, суахили и родного языка. Кроме шенга, они также используют в своей поэзии ямайский креольский язык.
Поэты, которых я выбрал для этого номера, вовсе не обязательно воплощают все эти черты. Названное мною, — общий тренд многих кенийских поэтов.
— Что в современной кенийской поэзии вам нравится и не нравится? А в современной европейской или американской поэзии?
— Современная европейская поэзия скучна и неинтересна из-за своей письменной традиции. Мёртвые слова, застрявшие на странице. Нет жизни, нет подъёма. Когда поэт читает стихотворение, он делает это самоуглублённо, и никому не позволено комментировать во время чтения, вторить, отвечать каким-то образом.
Кенийская, и, шире, африканская поэзия — это одновременно и поэзия, и перформанс, и она полна жизни и возбуждения. Благодаря публике, которая вставляет замечания, и поэтам, применяющим технику призыва-ответа, воплощаются полнота жизни, возбуждение, развлечение и взаимодействие. Это торжество обоих — поэта и аудитории. Это жизнь в своём изобилии.
— Как приглашённый редактор вы выбирали поэтов для кенийского номера. Что определило ваш выбор? Почему именно эти поэты (Имали Дж. Абала, Эванс Гесура Меча, Мбугуа Нганга, Адипо Сиданг)? Чем каждый из них примечателен?
— Я выбрал этих четырёх поэтов на основании их вклада в литературу. На сегодняшний день это лучшие поэты Кении. К тому же, я выбрал их потому, что они пишут тексты, демонстрирующие чувство общественного долга, обязательное для любого африканского художника. Их поэзия конструктивна, это зеркало кенийского общества. В Африке нет искусства ради искусства, как в Европе или Америке, но есть искусство, чья функция — отвечать нашим потребностям, или искусство, которое «требует, чтобы писатель как глас народа взял на себя ответственность отражать общественные интересы в своих произведениях» (Чинвейзу И. и др., 1975, с.37). Таким образом я выражаю признание этим четырём поэтам за их стремление создавать поэзию, которая одновременно функциональна и эстетична.
— Расскажите, пожалуйста, о поэтическом фестивале, который вы проводите в Кении. Какие возможности он даёт иностранным и кенийским поэтам?
— Я организую Kistrech International Poetry Festival в Кении каждый год, только 2020 и 2021 стали исключением. Мы должны продолжить в октябре 2022. Обычно мы читаем стихи, проводим поэтические воркшопы, представляем научные издания о поэзии и родственных видах искусства, таких как хип-хоп, музыка и драма.
Кенийским аспирантам очень помогают академические издания, представляемые на фестивале. А поэзия, звучащая на мероприятиях, становится живым материалом для их диссертаций и исследований. Они знакомятся с литературными произведениями всего мира, о которых раньше никогда не слышали.
Начинающие кенийские поэты также получают пользу, потому что общаются с иностранными авторами, вдохновляются их опытом и учатся у них. Некоторые в итоге публикуют свои работы при поддержке зарубежных коллег. Кого-то приглашают на международные фестивали, другие делают коллаборации с гостями.
Приглашённые поэты тоже многое получают от фестиваля. Поездка, в свою очередь, даёт им возможность собрать живые материалы для их текстов. Фестиваль как своего рода поэтический тур — шанс посетить различные интересные места, такие как остров Русинга на озере Виктория, заповедник Масаи-Мара — чтобы увидеть пятёрку Big Five (льва, леопарда, носорога, буйвола и слона — пятерых африканских животных, которых первые охотники за крупной дичью считали самой трудной добычей. — Прим. пер.), купить сувениры, например, мыльный камень из карьера Табака, побывать в деревне и познакомиться с культурой и традициями аборигенов, заглянуть в школы и встретиться с кенийскими учениками.
Этот фестиваль, который проходит без всякого финансирования, был основан в 2013 году, и тогда я оплатил всё сам. Это было очень дорого, но всё, чего я хотел, — это чтобы фестиваль состоялся. С недавних пор нас поддерживает университет Кисайи. Они предоставляют площадку, автобус и издают журнал фестиваля. Иностранные посольства в Найроби тоже начали нас поддерживать. Большинство из них оплачивает приезд в Кению поэтов из их стран. Те авторы, которым не удаётся получить финансирование, оплачивают все расходы самостоятельно. Прежде всего, поддержка нужна фестивалю.
С 2013 года у нас побывали поэты из большинства стран мира, но никогда не было русского поэта, ни одного. Мы надеемся пригласить одного или двух на фестиваль в 2022. Нам хотелось бы узнать, как русские поэты пишут и какова их культура. Кенийские аспиранты изучают русскую поэзию и прозу, но они до сих пор не встречали поэтов и прозаиков из России. Так что, если вы поэт или писатель, мы приглашаем вас в Кению на фестиваль в 2022.
— Что вы чувствуете, будучи первым приглашённым редактором RADAR? Какой совет вы могли бы дать следующим редакторам?
— То, что я первый приглашённый редактор RADAR, даёт мне чувство признания, которое, в свою очередь, мотивирует. Это честь. Мне очень приятно. Следующим редакторам я посоветовал бы выбирать лучшее, что есть в их регионах, и помогать нам узнавать как можно больше о поэзии их стран.
Перевод Марии Малиновской
Christopher Okemwa: In Africa, there is no art-for-art’s-sake
Contemporary Kenyan poetry, on the one hand, is directly related to folk magical practices, and, on the other hand, is focused on the acure cosial problems. Christopher Okemwa has been structuring the literary process in Kenya for many years. The editor-in-chief of RADAR Maria Malinovskaya talked with Christopher Okemwa about multitasking, distinguishing features of African poetry and his choice of the poets for the current issue.
Q: Christopher, first of all, I’d like to ask you about yourself. You are a poet, a writer, an editor, a university professor, a curator. How do you combine all this? Who are you particularly?
A: A poet, a writer, an editor are all summed up in one description: a creative artist.
These are all under one genre: creativity. They belong to one kind and type. When I write a poem and a novel, I do it under the same condition and both requires creativity and imagination in the use of language. When I go to University to teach, I teach the art that I practice daily: poetry and prose-writing. When I am made an editor or/and a curator, it only raises me up to a rung of a “boss” of what I daily practice, and these two, editing and curating, only test my mettle over the creative genres I claim to own and purport to have passion for. So, the question of how I manage or combine all these should not arise; these genres are simply one and each enhances, blends with and promotes one another in practice and production.
Q: Don’t you get tired of such workload? Do editorship and curatorship influence your writing? How?
A: Tired? Ah, ah, ah, ah. No, I don’t get tired. When you do what you like, or what you have passion for, you don’t get tired. Instead you get inspired to do more and more, and the more you do it, the better the production, and this production, in turn, propels you further and further, and hence, it becomes a child’s play.
Obviously, my editorship and curatorship influence my writing, but it is something I may not immediately establish or get to know how. When I edit and curate, I get exposed to a large body of literary materials, which, in their variety and style, unconsciously or consciously, is likely to get deep into my head, and in my subsequent works, get in the way of my creativity, and therefore, influence the way I compose and write. It may not be immediately or directly, but there is a way other writers’ works that you have been exposed to, work on you later in your future compositions.
Q: Contemporary Kenyan poetry. What is it like? What are its main differences from contemporary European poetry, for example?
A: Contemporary Kenyan poetry borrows a lot from African oral traditions. Like African oral poetry (song), a lot of Kenyan contemporary poetry exists in performance. It involves the audience in all its existence, unlike the contemporary European poetry which has a tradition of a written text and which is individualistic.
Contemporary Kenyan Poetry is characterized by repetition, verbal variability and call-and-response techniques. Like African oral poetry (song), the contemporary Kenyan poetry employs repetition in their performances. The poetry comes out like song, and at times contains kibwagizo (refrain) like in a song, which is repeated at the end of every stanza. Afterall, African poetry, used to be sung and chanted.
In African oral poetry, an artist composed a poem as he performed it, and performed it as he composed it. So he or she could add or subtract from their poem so as to make their poem relevant to the occasion, audience, or condition. This elasticity, or variation, or addition and subtraction, resulted in the poem having, what Somers-Willett (2009) call “multiple ‘original moments’”. Like African oral poetry, the text of the Kenyan contemporary poetry is ephemeral and impermanent. There is no permanent text as we have in the contemporary European poetry.
Unlike the contemporary European poetry which is individualistic in nature, the Kenyan and by extension African, contemporary poetry, is a communal genre, in which both the poet and the community participate. The audience is part and parcel of the poetry production. The Kenyan contemporary poetry, like the traditional Africa oral poetry, employs “call-and-response” technique in which the poet on stage make a call in his poem and the audience responds. The call-and-response formula helps to draw in the audience. Unlike the European contemporary poetry, the Kenyan contemporary poetry has no demarcation between the poet and the audience. The audience is allowed to cheer, applaud, join in the kibwagizo (refrain) and give comments alongside the poetry performance.
Some contemporary poets in Kenya accompany their poetry with African traditional instruments, such as orutu (one-string instrument), obokano (eight-string instrument), drum and flute. This accompaniment of instruments is purely borrowed from African oral traditions.
Apart from being influenced by African oral tradition, the Kenyan, and by extension the African, contemporary poetry, is also characterized by hip hop and Rastafarianism. A lot of Kenyan performance poetry use ‘beat-boxing’ as a style and is largely rapped as in hip hop, and the poets wear sagging trousers, skewed caps, and bling blings like those American hip hop stars.
They also ascribe to reggae and Rastafarianism. Other than wearing dreadlocks to construct their image, the poets employ “feel characteristics” as a style in their performance of poetry. This style is used by reggae musicians to symbolize prayer to jah.
Some Kenyan poets also wear wrist bands with colours of red, yellow and green. These are colours of the flag of Jamaica and many African countries.
Some Kenyan poets wear bling blings, dreadlocks, sag their trousers, as a fashion, but also as an attempt to create an identity with the marginalized in society. Their poetry is hybrid in nature, as it is influenced by African oral traditions, reggae and hip hop. Having influences from African oral traditions, reggae and Rastafarianism and hip hop, we can conclude that Kenyan contemporary poets, consciously or unconsciously, rely on marginalized or black identity, for their image-construction.
In terms of linguistic characteristics, the Kenyan contemporary poets use hybrid language. They employ Sheng, which is a mixture of English, Swahili and mother-tongue. In addition to Sheng, they also use Jamaican creole in their poetry.
The poets I have chosen here might not necessarily have all these characteristics. What I have said is a common trend of many of the poets in Kenya.
Q: What do you like and dislike about contemporary Kenyan poetry? And about contemporary European or American poetry?
A: The contemporary European poetry is boring and disinteresting because of its written tradition. The words are stuck and dead on the page. No life, no arousal. When a poet reads a poem, they do so inwardly, and no one is allowed to comment as they read, nor join in the words or respond in any way.
Kenyan, and by extension African, poetry is both poetry and performance and is full of life and excitement. With the audience interjecting, and the poets employing call-and-response technique, there is full of life, excitement, entertainment and interaction. It is a celebration by both the poet and the audience. It is life in abundance.
Q: As a guest editor you have chosen the poets for the Kenyan issue. What determined your choice? Why exactly these poets (Imali J. Abala, Evans Gesura Mecha, Mbugua Ng’ang’a, Adipo Sidang’)? What is special about each of them?
A: I have picked on these four poets on the merit of their literary works. They are currently the best poets in Kenya. Secondly, I have picked them because they have produced poetry which demonstrates the sense of social commitment — which is mandatory upon any African artist. Their poetry is functional and a mirror to the Kenyan society. In Africa, there is no art-for-art’s-sake, as in the contemporary European or American art, but art whose function is keeping with our needs, or “demands that the writer, as a public voice, assume a responsibility to reflect public concerns in his writings” (Chinweizu, et al, 1975, p.37). So, I recognize the four poets because of their commitment to produce poetry that is both functional and aesthetic.
Q: Please, tell about the international poetry festival you hold in Kenya. Which opportunities does it give to foreign poets and to Kenyan ones?
A: I organize the Kistrech International Poetry Festival in Kenya every year, except in 2020 and 2021. We shall resume in October 2022. We normally read poetry, hold poetry workshops, present academic papers on poetry and related genres like hip hop, music, and drama.
Postgraduate students in Kenya benefit a lot from the academic papers that are presented during the festival. From the poetry that is read during the festival, students get raw materials for their thesis and research. They get to know works of literature from the rest of the world that they never heard before.
The upcoming Kenyan poets also benefit as they interact with foreign poets and get inspired and tutored by them. Some of them have ended up publishing their works with the support from foreign poets. Some have attended festivals abroad and others have found collaborations with the visiting poets.
Visiting poets also benefit immensely from the festival. Their visit gives them an opportunity to gather raw materials for their poetry compositions. The festival, being a poetour, accords them an opportunity to visit various sites of interest, such as Rusinga Island on Lake Victoria, Maasai Mara Game Reserve to see the BIG five, buy souvenirs like carved soapstone from Tabaka quarry, visit the village to learn the indigenous people’s culture and traditions, and visit schools to meet with Kenyan students.
This festival that runs without any fund, started in 2013, and at that time, I financed it myself. It was very expensive, but all in all I wanted a festival to get established. Of recent, Kisii University gives us their support. They provide us with a venue, a bus and publish the festival’s magazine. Foreign embassies in Nairobi, too, have come in to support us. Most of them sponsor poets from their countries to come to Kenya. Those poets who are not fortunate enough to get sponsorship, pay all costs by themselves. It is a festival that needs your support.
Since 2013, we have had poets coming from every country in the world, but we have never had a Russian poet. Not a single one. We hope to get one or two Russian poets coming to our festival in 2022. We need to know how they write and what their cultures are like. Postgraduate students in Kenya are taught Russian poetry and Russian prose, but they are yet to meet poets and novelists from that country. Kindly, if you are a poet or a novelist, we welcome you to Kenya in the festival of 2022.
Q: Being the first guest editor at RADAR, how do you feel? What would be your advice to the next editors?
A: Being the first guest editor at RADAR gives me the feeling of recognition and which in turn motivates me. It is an honour. I am immensely humbled. For the next editors, I advise them to give us the best from their regions and make us learn much about the kind of poetry produced from their countries.
